«Утром в 8.30 я была на станции метро Киевская. Дождались всех и двинулись в путь. На Киевском вокзале купили билетики, сели в электричку и ждали отправления. В это время подоспели две запоздавших однокурсницы. Поделившись впечатлениями о выходных, устроились поудобнее и немного вздремнули. «Однажды, в весеннюю снежную пору, Я из дому вышел; Был сильный мороз…» Но вот уже сквозь сон слышится: «Следующая остановка – Переделкино».
Выйдя из вагона, мы сразу натянули капюшоны, потому что на улице сыпал снег и дул холодный ветер. Вскоре мы оказались в красивом храме Преображения Господня, где находится чудотворная икона Иверской Божией Матери.
Мы пришли Приложились к иконе, немного постояли на литургии и отправились дальше, чтобы успеть на экскурсию. Дом Бориса Леонидовича Пастернака, большой, с множеством окон, был виден издалека. Подойдя к крылечку, сделали фото на память и зашли внутрь.
Представили, что перед нами в комнате стоит Борис Леонидович и читает свои стихи…Нас встретили очень приветливо. Экскурсовод читала стихи, рассказывая биографию писателя. Будто погружаясь в то время, она сопереживала каждому моменту. В комнате на втором этаже – стол у окна, за которым Пастернак писал стихи. Мы уселись на полу и слушали экскурсовода.
Но вот наше время подошло к концу. Попрощавшись, поспешили на электричку. На обратном пути делились впечатлениями и решили, что можно съездить еще раз, когда будет тепло.
Вот такое было у нас воскресенье».
Еремина Катя
Переделкино застраивают мощными соборами«Рано утром весной по календарю и зимой по погоде мы выбрались из столицы в пригород. В литературный поселок Переделкино, не буду углубляться в смешное и интересное название, сейчас речь не о том. Сегодня мы едем в гости к Борису Леонидовичу Пастернаку. Поскольку день воскресный, начинаем мы его с Литургии в Преображенском соборе, который так любил Пастернак.
Булочки, пончики, «Любимый сок»…Отстояв Литургию, мы перекусили в кафе при храме (стыдно же идти в гости на пустой желудок!) и отправились в путь по улице Погодина. Кто-то из идущих сзади меня называет ее Непогодиной и очень прав. На улице весенне-зимняя непогода.
Пастернак совсем близко!А вот уже и табличка со стрелкой.
Заходим порциями, чтобы не напугать хозяев. Памятное фото на крылечке. Тук-тук! Мы, как приличные гости, заранее созвонились с хозяевами, и нас ждут. В доме натоплено, тепло, нас приглашают к столу. Самовар уже кипит, дразня нас запахом липы и других трав.
Когда же чай будем пить?!Нам рассказывают о 30-х годах, когда Борису Леонидовичу государство выделило этот дом. Какое трудное время выпало на его долю, каждая семья имела «на случай» уже собранный мешочек. Время, когда рос и жил Пастернак, окутано революциями и войнами
В 1905‑м ему 15 лет, он выглядывает из окна московской квартиры, видит смущение в народе и выбегает на улицу, он участник этих событий. До конца жизни Пастернак помнит ощущения от удара нагайки.
Экскурсовод рассказывает, как Борис Леонидович в любви признавался Пастернак в семейном кругу по случаю присуждения Нобелевской премии. Из гостиной мы переходим в другую комнату, где нам показывают фотографию Бориса Леонидовича в кругу семьи. Почему же он такой счастливый на фото, что за событие запечатлено? Пастернак узнает о присуждении ему Нобелевской премии. Он счастлив, смущен, и, казалось бы, люди вокруг него: друзья, соседи, товарищи, – должны разделить с ним радость от награды, но... Ему завидуют. Перестают здороваться соседи, реже заходят друзья-писатели. Борис Леонидович отказывается от премии. Он остается на Родине, вместе с ней, участвуя и переживая каждый ее вздох.
Ирина Константиновна – наш экскурсовод рассказывает нам о детстве, родителях, первой влюбленности поэта. Нет, она не рассказывает, она поет. Ее голос бархатно переливается в давно заученных наизусть строках стихотворений Бориса Леонидовича, скромность которого просто поражает. Он даже свое творчество не называет своим, а присуждает Юрию Живаго.
Заслушались Предыстория этой странной фамилии такова. В детстве, когда маленького Борю водили в храм, ему запомнился возглас священника: «Господь Иисус Христос Сын Бога Живаго». Он тогда так понял этот возглас: Иисус Христос сын Бога, а фамилия у них Живаго. И, думается, не случайно стихи в конце романа подписаны этой фамилией: ведь если мы творения Бога, то и все наше творчество принадлежит Ему, Богу Живому.
В гостях хорошо, а дома лучше!В последней комнате, где умер Борис Леонидович, на кровати лежат живые цветы. Видимо, кто-то из родственников недавно приезжал сюда навестить писателя. Его нет вот уже больше полувека, а люди все приезжают в этот теплый самобытный дом, где в воспоминаниях и на фотографиях еще живы его обитатели.
Получив последнее наставление и наспех одевшись, мы бежим на электричку, которая «на всех парусах» уже несется из Нары, чтобы отвезти нас в Москву».
Все фотографии мероприятия